глава 21 Глава 21. Ночь и душа.
Предупреждения: жестокий ООС и немного лулзов.
Четыре подростка приблизительно одного возраста шли по плохо освещенной аллее парка. Два парня, две девушки. И упорно молчали.
- Черт! – вдруг вырвалось у черноволосой. Она слегка покачнулась и оперлась о плечо сестренки. – Снова…
- Карин, что, опять? – сочувственно спросила Юзу у резко побелевшей девушки. Та кивнула. – Где? – та показала в сторону горки на детской площадке.
- Плохо дело, - нахмурился Дзинта. – Ну, иди. Это твоя работа синегами.
- Там что, душа? – сомневался Тосиро. Он ничего не чувствовал.
- Да, - с трудом сказала Карин, - прячется…мразь.
Оставив гигай на скамейке, под присмотром Ханакари, Хицугая убежал проверить, а Юзу увела Карин в кусты. Вскоре девушки вернулись. Старшая слегка покачивалась, но цвет лица уже был почти нормальный.
- Присядь, - кивнул на скамейку Дзинта.
- Нет, - отозвалась девушка. Слова давались с трудом, ее бил озноб. – Если я сейчас сяду, то отрублюсь. Лучше перетерпеть.
- Пришлось побегать, - сказал Хицугая, вернувшись.
- Куда отправил? – поинтересовался Дзинта, уже зная ответ.
- В ад, - равнодушно ответил Тосиро.
- Туда ему и дорога, - непостижимым тоном отозвались Куросаки.
- Карин, может, тебе присесть? – синегами только сейчас обратил внимание на то, как ей плохо.
- Нет. Если я сейчас сяду, то… - тут ее глаза закрылись.
Дзинта среагировал вовремя. Подхватил девушку, взял на руки. Удивленно посмотрел на ее сестренку.
- Я думал, она сильная, - хмурясь, сказал Ханакари.
- Насильник. Двадцать три жертвы, - мертвым голосом ответила Юзу.
- Вы о чем? – насторожился Тосиро.
- О том, кого ты в ад отправил, - ответил Дзинта. – Она всех видела?
- Да. Неудивительно, что ее вывернуло, - Юзу погладила сестру по голове. – Она все жалела еду и время.
- А жертвы? – хмурился Тосиро.
- Как ты сам думаешь, нравиться ей об этом думать? – сердился Дзинта. – Ей и без того хватило…
- Пойдем домой. Папа волноваться будет.
***
Иссина дома не было. Повезло.
Дзинта положил Карин на диван и принес с кухни табурет, тазик с водой и компрессы из аптечки. Юзу сбегала наверх и укутала сестру двумя одеялами, и села там же, на диване. Дзинта поставил таз на табурет и сел на пол рядом с Юзу, положив голову ей на колени. Юзу слегка покраснела.
- Дзинта, воду надо холодную. – Тосиро, сидящий на подлокотнике в изголовье Карин, протянул над тазиком руку. В воде появились ледышки.
- Все, все, спасибо.
Несколько минут сидели молча. Юзу часто меняла компрессы, Дзинта успокаивающе гладил ее по коленке.
- Она слишком горячая, - голос младшей Куросаки был испуганным. – Слишком.
- Может, не стоило ее так кутать? – спросил Дзинта.
- Ее же знобило!
- Ладно, ладно. Я в этом не слишком много понимаю. Слушай, может, что-нибудь жаропонижающее дать?
- Если хочешь ее убить, то да. Пойми, причины не имеют отношения к процессам в организме обычного человека. Да и как бы ты дал ей выпить лекарство, она ведь без сознания. От этих компрессов пользы никакой!
- А должна быть? – решил поучаствовать в разговоре Тосиро.
- Конечно. Но, похоже, они недостаточно холодные. Может, лед принести? Хотя и он быстро растает и согреется, при ее-то температуре.
- Вот как… - сказал Хицугая и кинул компресс со лба Карин в таз.
Положил на ее лоб ладонь и прикрыл глаза. Куросаки схватила его за запястье. Ну что у нее за привычка такая? Он взглянул на девушку. Карин больше не хмурилась, а слабо улыбалась. Что-то сказала. Тихо, слишком тихо.
- Что? – наклонилась Юзу к сестре. – Да, это Хицугая-кун. А? Кому привет? Я не понимаю…А кто это?
- Что она говорит? – настороженно спросил Тосиро.
- Сначала спросила, твоя ли это рука. А потом попросила передать привет Хъеринмару, но я…Почему ты улыбаешься?
- Я знаю, кто это. Карин, глаза открыть можешь?
- Руку дай… - еле расслышал он. Девушка тянулась правой рукой, сжимая-разжимая ладонь.
Хицугая послушался. Карин положила его руки себе на виски. Попыталась открыть глаза. Попыталась что-то сказать.
- Что она говорит? – не поняла Юзу.
- Одеяла убери, - скорее угадал, чем услышал, Тосиро.
Юзу убрала одеяла. Карин отпустила его руки и попыталась сесть. Тосиро пересел на диван, и вовремя – Карин снова потеряла сознание. Ее голова оказалась на плече Хицугаи.
- Карин, Карин, очнись, - синегами легонько пошлепал ее по щекам. Девушка открыла глаза.
- Я вспомнила, - сказала она. – Ты весь…такой…холодный.
- Да, - слегка раздраженно согласился Тосиро. – И с чего это…
Девушка устроилась к нему на колени, прижалась покрепче и ткнулась лбом в его шею.
- Иногда это…чертовски кстати.
- Куросаки… - Тосиро точно знал, что не знает что сказать.
- Помолчи, ради Бога. Ты такой хороший, когда молчишь.
Юзу тихонько прыснула. То, как она сидела на коленях Ханакари, было похоже на позу сестры…только она так крепко не прижималась.
- Блин…с ума сойти…хорошо-то как…
- Куросаки…
- Я Карин, а Куросаки Ичиго зови.
- Карин, - снова попробовал что-то сказать Хицугая.
- Помолчи, ну пожалуйста…пожалуйста…
Тосиро вздохнул и смирился. Как бы он не ненавидел жару, сейчас это все не имело значения: ей действительно было плохо, а он на самом деле был холодным. Хицугая снова вздохнул и обнял девушку. А, казалось, крепче некуда.
глава 22 Глава 22. Спокойная ночь. Еще немного.
Предупреждения: ООС, разумеется.
Саунд: Кино «Спокойная ночь» и Onegai Teacher ost - Shooting Star.
«Ну вот, теперь она мерзнет…»Час ночи, Юзу изо всех сил пытается не уснуть в теплых объятиях Дзинты. «Теплый…и надежный. Карин тоже нужен кто-то такой же постоянный. Иначе ей придется тяжело со своей переменчивостью и тягой к авантюризму».
- Ей холодно и она уже два с половиной часа как спит, - шепнул Тосиро. – Может, пора расходиться?
- Еще немножко…еще…чуть-чуть…- сонно пробормотала Куросаки.
- Ты же сказал, что она спит? – удивился Ханакари.
- Спит, - согласилась Юзу. – Засекай треть часа.
- Зачем? – не поняли парни.
- Она проснется с криком, - уверенно ответила Юзу.
- Я думал, она так просыпается аккурат перед рассветом, - припомнил Хицугая. – И крик она сдерживает.
- Не после того, как видит чужие воспоминания. Тем более, такие.
- Значит, мне пока не надо ее оставлять, - сделал вывод Тосиро. – Дзинта, подай одеяло.
После нескольких бесплодных попыток укутать только Карин, синегами понял, что не в состоянии отцепить от себя эту девушку – настолько крепко и надежно она его обнимала.
- что, никак не отпустит? – с довольным видом шепнул Ханакари.
Хицугая смерил холодным взглядом воркующую парочку, потом посмотрел на спящую девушку, и укутался вместе с ней, стараясь не думать о том, как это выглядит со стороны. А потом попытался представить, какое у нее сейчас лицо. Явно не спокойное, ведь от хороших снов с криком не вскакивают. Наверняка нахмурилась. То, как часто подрагивают ее ресницы, ему и представлять не надо, потому что щекотно. Он шеей чувствовал и дрожь ее ресниц, и ее дыхание. Было тепло. Очень тепло. Но почему-то то и дело по спине пробегались небольшие компании жизнерадостных и довольных мурашек – все же им не так часто удавалось по хозяину ледяного занпакто. А, если честно, почти никогда.
- Юзу, пятнадцать минут прошло, - заметил Дзинта.
- А она не только не проснулась, но и отогрелась, - добавил Тосиро. – Может, пора уже?
- Да, а то папа придет минут через…сорок, - сказала Юзу, разглядывая и запоминая румянец на щеках Хицугаи. Правда, она еще не знала, зачем ей это.
Тосиро донес Карин до ее кровати и встал перед довольно-таки сложной задачей: как заставить ее отцепится, при этом не разбудив. Юзу тихо хихикнула и слезла с рук Дзинты.
- Смотри и учись, - мягко сказала девушка, приблизившись к сестре. Провела пальцем по щеке и поцеловала Карин в лоб. Та улыбнулась во сне, отпустила Тосиро и перевернулась на другой бок, уютно свернувшись калачиком. Хицугая наконец выпрямился и устало потер лоб.
- Не уверен, что мне это пригодится.
- Зная Карин, могу сказать, тебе еще много чего пригодится, - старался не смеяться Ханакари.
Ребята спустились вниз. На кухне Ичиго совершал набег на холодильник. Значит, сидели у Орихиме. Рыжий махнул рукой, изображая приветствие, и вернулся к трапезе. Хицугая усмехнулся. Кое-кого ему это напоминало, и, судя по ухмылке Ханакари, не ему одному.
Провожающая Юзу вышла на крыльцо, прикрыв дверь. Тосиро пошел в сторону дома, но вскоре понял, что слышит только свои шаги. Обернувшись, увидел целующуюся парочку. Дорвались…в кои-то веки без наблюдения Карин, Ичиго как всегда занят, а Иссин неизвестно где.
Наконец, Юзу заметили прислонившегося к забору Тосиро и с сожалением прервала поцелуй.
- Иди, тебе пора…у меня там братик…и папа скоро придет.
- Еще немного…времени есть.
- Тебя Хицугая-кун ждет. Пожалуйста…
- Ты стесняешься?
- Не в этом дело.
- Он не из болтливых. Не думаю, что он скажет Карин.
- Черт, Дзинта, поцелуй девочку на прощание и пошли уже.
Ханакари послушался. Быстро, слегка торопливо, но нежно поцеловал Куросаки и ушел с Тосиро в ночь.
- До завтра, - тихо сказала Юзу им вслед.
- Эй, ты еще долго там мерзнуть будешь? Марш в постель, тебе с утра в школу, - сердито сказал Ичиго, распахивая дверь.
- Да. Я тебя завтра разбужу, а пока – спокойной ночи.
- Слушай, а где папа?
- Ушел гулять с другом. Тут недалеко новый бар открылся…
- Понятно, спокойной ночи.
глава 23 Глава 23.
Предупреждения: ООС, как всегда; POV Укитаке.
Саунд: ДДТ – Это все; Lumen – Друзья, Змей, Иначе.
- И тут Аясегава закатывает глазки, да так, как только он один и умеет! Мы чуть со стульев со смеху не попадали, когда он сделал такое предложение. Вооот. А Хисаги, представляешь, покраснел! Ты когда-нибудь видел как он краснеет?
Я смотрел на эту девочку и улыбался. Слегка, одним взглядом. Она выглядит такой живой и счастливой, а это редко увидишь здесь. Да и на грунте встречается отнюдь не часто.
Тидори сияла, будто не было боли и не могло быть. Ни боли, ни обид, ни мук, ни страданий. Будто не существовало непонимание, неприятие, враждебность, скрытность, недоверие, подлость, предательство. Будто передо мной не та пришелица, которую я видел несколько лет назад…
В глазах этой девочки, в нашем мире не было ненависти, отчаяния, забвения, а самое главное – не было смерти. Лишь вечное перерождение, раз за разом; новая жизнь, новые места и новый опыт. Но, время от времени я все еще видел другую Тидори Асобу. Ту, что всем сердцем ненавидела Куротцучи Маюри и сотрудничала с Нему. Ту, которая время от времени доказывала в теории и показывала на практике, насколько мы бываем слепы. Ту, которая отчаялась найти дорогу домой. Ту, которая позабыла многое из своей прежней, и что-то из нынешней жизни(«Я не помню, как пахнет полынь. Совсем. У меня под окном росло столько полыни, что можно было ее все лето пропалывать, но не закончить и к зиме.» «Цветение сакуры? Красиво, наверное…забыла. А что?»). Ту, которая считает неприемлемым физическое насилие, предпочитая истязать душу всеми возможными и невозможными средствами и методами.
Я знал множество душ, поведение которых было непостоянным, резко меняющимся. Их мысли оставались неясны окружающим, намерения туманны, а цели – непостижимы. Зачастую таким нельзя было доверять. Вернее, им вообще нельзя было доверять. И Тидори…такая же, несмотря на свою честность и аллергию на ложь. И ей… не довериться нельзя, и доверять – страшно. Она ребенок, но ребенок, осознающий окружающее во всей полноте разнообразия. Неясно, каким образом она мыслит и как воспринимает мир, одно лишь точно – иначе. И для нее все иначе, каждый день и каждый миг.
Я смотрел на нее, и слушал. А Тидори вдруг прекратила оживленно жестикулировать и слегка успокоилась, погрустнев.
- Мне не по себе, когда кто-нибудь так переживает.
- Ты сейчас о ком, об Абараи или о Хисаги?
- Да про всех. И про Юмичику тоже, и про тайчо…
- Которого? Своего? – вот тут я действительно заинтересовался. Неужели этот юноша наконец-то начал оживать?
- Разумеется. Ох, но только я этого не говорила! Пожалуйста…
- Ты мне веришь? – спросил я, улыбнувшись. Она слегка смутилась.
- Конечно. Просто мне иногда страшно. Если кто-то узнает о том, что мы затеяли…Все старания окажутся пустыми и ненужными.
- А что «мы» затеяли? – это интригует. Я тоже участвую?
- Как? Неужели непонятно?! Я ведь лишь вам об этом рассказала…
Она расстроилась. Я протянул руку и взъерошил ее волосы. Странно, в кои-то веки, неубранные. Наверняка дело рук Рендзи. На редкость непоседливый мальчик…благодаря ему она с нами.
Девочка улыбнулась и подошла ко мне, села рядом, прямо на пол. Обеими руками схватилась за плечо и…будто стала теплее.
- А где Аиамэ?
- Ее за ужином разморило. Спит.
- Хорошо…Кстати, я вижу, вам действительно лучше!
- Да.
- Новое лекарство?
- Нет, все те же. Унохана-сан давненько уже ничего новенького не пробовала. Просто старается помочь мне хоть как-то восстановиться.
- Я удивляюсь, как она вас до смерти еще не залечила…
- Мама?
На террасу вышла Аруива, старательно протирая глазки.
- Доченька, ты проснулась? – я уже как-то привык звать ее дочкой.
- Я услышала, как вы разговариваете…
- Извини, малыш. Я не хотела тебя будить.
- А ты расскажешь мне сегодня какую-нибудь историю?
Тидори посмотрела на меня и вдруг перестала улыбаться.
- Я сегодня устала…и с удовольствием послушала бы сказку сама. Какую-нибудь добрую, солнечную сказку со светлым концом.
Я прикрыл глаза, вздохнул, улыбнулся.
- Будет вам сказка.