Глава 18
Название:Завтра.
Часть первая. пока без названия
Автор: Шайхуллина Лейсан /Sanik
Рейтинг: переменчивый. Буду указывать.
Персонажи: все и одна гостья.
Пейринг: БьякуРен, Тоси\Карин, Тидори\Урю, Гримм\Ичи, Уль\Химе. потом еще добавлю.
Жанр: немножко гет, немножко слеш, немножко ангст, немножко фэнтэзи, немножго фантастика – всего понемножку. Естественно, экшн. Местами.
POV - в звездочках
Дисклеймер: Мои только одна героиня и развертка(развитие идеи). Мир и остальные персонажи – Кубо-сенсею!
Стихи мои! Не трогать, ни цитировать без моего разрешения и подписи!
Статус: в процессе и закончу нескоро
Предупреждение: ООС. Мне понадобиться бета и соавтор – яойные постельки писать не умею ну вообще.
Размещение: с этой шапкой и с моего разрешения. Должна же я знать, как меня коментят!
Глава 18. Отражение. Моменты.
Предупреждения: ООС, БьякуРен. Спойлеры.
Когда адреналина стало чуть меньше, Бьякуя понял, что заперся в своей комнате в поместье, и стоит перед зеркалом, пытаясь отдышаться. «Чуть не пропалился! И перед кем! Ну, Абараи…» - сердце бешено колотилось, в глазах плясали бесенята. Если бы его сейчас кто-нибудь, то этот кто-нибудь был бы уверен, что видит галлюцинацию. И отправился бы к Унохане. Хотелось смеяться, вспоминая о том, что его лейтенант регулярно прогуливается в четвертый отряд за успокоительным и снотворным. Правда, неизвестно, что ему, а что Тидори – у Рендзи слишком много друзей, верных друзей. А если честнее, то, кроме верных, других друзей у лейтенанта не было. Да и случайные знакомые слова лишнего не скажут. Хотелось смеяться…нельзя.
Кучики закусил запястье, закрыл глаза и стал дышать медленнее и глубже, точно зная, что это сработает. Всегда срабатывало. Всегда…
***
Юнец закрыл рот рукой и тихо отошел от двери, хмурясь. Бьякуя только что подслушивал. Предполагалось, что он сейчас занимается у пруда с карпами, но реальность не всегда соответствует предположениям, и юного Кучики сейчас могли застукать за неподобающим для отпрыска знатного рода занятием. Бьякуя, применив сюмпо, мгновенно оказался у пруда. Вытащил спрятанную книгу, и изобразил процесс ознакомления с греческой поэзией.
«Значит, чертова кошка исчезла с нарушителями законами, среди которых капитан и лейтенант кидо-отряда?» - Бьякуя сосредоточенно хмурился, пытаясь поймать ускользающую мысль за черный пушистый хвост, но та неизменно оказывалась за пределами постигаемости, дразня своей очевидностью. Кучики тихо выругался, пнул камешек в пруд и плюхнулся на пятую точку под ближайшую сакуру, отрезвляюще приложившись об нее затылком. «Что же твориться?»
- Ну, Бьякуя. Право, не стоит так очевидно расстраиваться, - услышал мальчик голос дедушки. «Очевидно? Расстроился? Я?» .
- Я и не расстроился. У меня для этого нет ни причин, ни повода, - максимально спокойно, не открывая глаз, отозвался Кучики.
- Ты подслушивал, - это была констатация факта. Глаза мальчики удивленно, как-то по-девичьи, распахнулись. – Ты должен лучше скрывать свое реяцу. И не только реяцу. Отпрыск любого благородного дома не имеет права открыто демонстрировать свои чувства, позволяя читать внутренний мир, как раскрытую книгу, давая власть над поступками манипуляторам, - поучал мальчика Генрей.
- Да, дедушка, - покорно ответил Бьякуя. – Прости.
- И не проси прощения, это унизительно. Если провинился, или поставил себя в иную ситуацию, когда следует извиниться, то делом, не словом. И это ни в коем случае не должно быть очевидно и понятно для посторонних. То, что происходит с благородными, не должно быть всесторонне ясным достоянием общественности, - строго продолжал глава клана.
- Я запомнил, дедушка, - бесчувственно отозвался юный Кучики.
- Вот и хорошо, - не улыбаясь, похвалил Генрей.
- Что-нибудь еще мне следует знать, как наследнику дома Кучики?
- Сделать. Тебе надлежит укротить свою импульсивность, внук. Если этого не сделать…последствия будут непредсказуемы. И бесспорно, могут быть недопустимы. Как, например, нарушение закона. Такими темпами ты женишься на безродной. Или того хуже.
***
Что за таинственное «того хуже», Кучики до сих пор не понимал. А тогда…за десятилетия взросления он успел спрятаться за безразличной и невыразительной маской презрения, побороть свою импульсивность. Почти. И этого самого «почти» хватило, чтобы женится на Хисане. Пообещать умирающей жене найти ее сестру. И…стать Тенью. Хотя нет, тогда все началось с любопытства и желания угарнуть. Правда, возможно, было что-то еще. Тоска о тепле? Попытка приручить уже выдрессированного фукутайчо? Но Абараи никак нельзя было назвать теплым, настолько горячим оказался лейтенант. И это было очень…очень…очень.
Так, Бьякуя не заметил, как наступил этот момент.
Момент, когда он уже не мог отказаться от этих игр в карты ради ночей с Рендзи. Момент, когда Абараи свыкся с этой временной слепотой и стал пытаться проявлять инициативу (что у него крайне неплохо получалось). Момент, после которого стало все сложнее удерживать эту маску, появления которой он сейчас ожидал, глядя в зеркало. Сейчас, Бьякуя чувствовал приближение другого момента.
Момента, перестанет притворяться и своими руками снимет повязку с глаз Абараи. Момент, когда Тидори расскажет и покажет своему квинси, кто она на самом деле. Момент, когда риока Иноэ Орихиме увидит девятого офицера четвертого отряда, Улькиорру Шиффера. Момент, когда девятый офицер шестого отряда, Гриммджо Джагержак, от всей души бывшего арранкара (ныне синегами, который ну очень любит подраться) улыбнется Куросаки Ичиго. Момент, когда Куросаки Карин получит свою настоящую силу. Момент, когда капитан десятого, Тосиро Хицугая, наотрез откажется ее от себя отпускать.
Эта череда моментов истины откроет иную, новую страницу книги Судьбы…
Золотистые искорки-смешинки ушли в глубину глаз, где их никто не догадается, вернее, не станет искать. Погасли нежно-зеленые блестки ожидания, смешанного с надеждой. Догорели ярко-желтые сполохи…неизвестно чего. Теперь из зеркала на Бьякую презрительно смотрела безликая невыразительная маска. Его отражение.
Пора идти работать.
Глава 19
Глава 19. Футбол и ревность.
Предупреждения: ООС
- Куда потом? – спросил Тосиро. «Будто ему на самом деле интересно…»
- В парк, на тренировку, - ответила Карин. Хицугая улыбнулся. Угадал. А девушка удивилась – она слышала, что он мало улыбается. Иссин собирался что-то сказать, но Карин пнула его под столом. – Молчать.
- И пикник небольшой… - Юзу мило улыбнулась.
- Ты с ума сошла? Знаешь, как после этого дела есть хочется? Сколько не возьмешь, все равно мало будет. Уж поверь.
*** на поле
- Эй, ребята! Смотрите, кто к нам приехал!
Тосиро нахмурился. И черт его дернул заговорить о футболе?
- Тосиро! С возвращением! Ну, теперь победа у нас в кармане!
Четверо мальчиков галдели, узнав Хицугаю. Еще пятеро стояли в стороне и очень внимательно наблюдали.
- Сомневаюсь, что так будет. Я с того лета не играл.
- Не страшно, - отозвался Донни. – С Куросаки и мертвый покажет класс.
Тосиро ухмыльнулся. «Ты не представляешь, насколько прав».
Они поделились на две команды. Синегами оказался в одной команде с Карин, что неудивительно – его она выбрала первым. С ним и Карин оказалось еще двое ребят, а в другой команде было пять человек.
- Тоси, мяч! – воскликнула Куросаки, пасуя крученым. Хицугая слегка сбился с темпа, но уверенно забил второй гол.
- Как ты меня назвала? – спросил по пути от чужих ворот синегами.
- А? Не помню, не обратила внимания. А что? – слегка притормозила она.
- Ничего, - усмехнулся тот, и помчался обыгрывать вражеского нападающего.
Хицугая всегда был очень внимательным. И оставался таким, подмечая все детали, имеющие отношение к его невольной подопечной. Все эти мальчики играли гораздо хуже, чем она. Все они не хотели причинить ей боль, неудачно стреножив. Все они старались изо всех сил, потому что иначе она будет недовольна. Все они жутко бесились, когда она, сама того не замечая, звала его «Тоси». Кажется, скоро его начнут ненавидеть. Кажется, они все по уши влюблены в эту ненормальную авантюристку. И ревновали. Поголовно. «Они что, с ума по сходили?»
Куросаки остановилась посреди поля, и, засунув два пальца в рот, засвистела так, что у Тосиро едва не заложило уши.
Ребята сбежались к ней.
- Итак, счет 11:2…
- Десять – два! Один гол был случайным!
- Он от этого голом быть не перестает! – отрезала Куросаки. – И не один! Итак, четыре мяча забил Тосиро, четыре моих, два Донни и один от башки Есикавы. Еще раз прости, я и не думала, что он так удачно срикошетит. У вас один – Пинта, один – Рехей. На сегодня хватит, пожалуй.
- Так быстро? Ты ведь даже не устала толком! – удивился Хицугая.
- Ты на них посмотри. И на запад. И вообще, я есть хочу.
Тосиро послушно посмотрел на падающих с ног ребят, на закат, и задумался.
- Все, всем пока! – Карин схватила Хицугаю за запястье. – Пошли.
По взглядам остальных синегами понял – трое из десяти сейчас просто хотели бы его убить одними глазами. И убили бы. Если б могли.
- Ты чего?
- Я ведь сказала уже, есть хочу. Нас ждет пикник. Поедим – и по домам.
- Ну, как сыграли? – ухмыльнулся Ханакари.
- Неплохо, - отозвалась Куросаки, пожав плечами.
- Отвратительно, - ответил Хицугая, по обыкновению хмурясь.
- Вы что, в разных командах были? – мило засмеялась Юзу.
- В одной, - вздохнул Тосиро, устраиваясь поудобнее и стараясь не замечать удивленного взгляда Карин. – Меня ненавидят трое из десяти. И это только за сегодня. Это осложнит задачу…
- То ли еще будет! – засмеялся Дзинта.
- Ты о чем? – не понимал Хицугая.
- Да все о том же. За этими сестричками поклонники ходили бы толпами, если бы не пунктики Карин и ее непреклонность.
- Мне казалось, тебя устраивало отсутствие конкуренции, - заметила Куросаки, оторвавшись от еды.
- Ты наелась? – удивился Ханакари.
- Нет, конечно, - отозвалась Карин, возвращаясь к еде.
- Как в тебя столько влезает? – спросил слегка ошарашенный Хицугая. Куросаки закрыла рот рукой, ребром ладони по горлу и показала кулак. Ага, молчи – убью. – Так что за пунктики?
- А, это! Первый и главный: без дела к Куросаки не подходить. Второй: подошел – говори четко и быстро. Третий: свидание – не дело, смотри пункт первый. Четвертый: не внял – готовься к драке с Карин. Пятый: пока старшая не пойдет на свидание добровольно и по собственному желанию, младшая – ни ногой.
- Пятый пункт не мой, это папа Шекспира перечитал!
- Ты не отвлекайся, - почти ласково сказал Дзинта. Карин кивнула и добралась до следующего салата.
- То есть, Юзу можно все, что делает Карин?
- Да.
- И с кем же гуляет Карин, раз Юзу можно?
- А тебе какое дело? – начала сердиться Куросаки, в который раз отвлекаясь от еды.
- Никакого. На всякий случай. Ты кушай, кушай.
- Аппетит пропал.
- Карин гуляет с подругами и сама по себе, а еще есть тренировки по футболу. Раз в неделю мы деремся, и она решает, разрешать ли Юзу со мной видеться.
- Все узнал, что хотел? – сердилась Карин.
- Нет. А почему ты сердишься?
- Сейчас? – вдруг спросила Юзу, улыбаясь. – Так неинтересно.
- В смысле? – спросил Хицугая. Юзу собралась отвечать, но перехватила взгляд старшей сестры и закрыла рот. – Карин.
- Я уже пятнадцать лет Карин. Скоро шестнадцатый пойдет.
- Ты правда хочешь дожить до шестнадцати? Тогда не мешай мне собирать информацию.
- Ну, попробуй, собери.
- В обход тебя? И чем это закончится?
- Чем угодно, кроме хеппи-энда.
- Вот ведь упрямая…
- На себя посмотри.
- Камикадзе.
- О, уже посмотрел?
- Чтоб тебя…
- Обязательно.
- Ты о чем?
- Сам как думаешь?
- Никак…
- Оно и видно.
- И черт меня дернул…
- Глюки? Я чертей не заметила. Ты что пьешь вместо чая?
- Да пошла ты!
- Ага, вот сейчас допью чай и пойду.
- Куда?
- Как куда? Домой, - ответила Карин и отвлеклась от Тоси. – Дзинта, хватит ржать! – отвлеклась, как оказалось, ненадолго. – Какая тебе разница?
- Никакой, на самом деле. Все равно провожу.
- Перебьюсь.
- Будешь биться за Юзу – проиграешь.
- У нее Ханакари. За себя буду.
- Не будешь. У меня приказ.
- Засунь его знаешь куда?
- Вот ведь достала!
- Ками-сама, эта ледышка меня сейчас допечет!
Наконец, не выдержала и Юзу. Смеялась до слез, пока эти двое переругивались. Ругались они до ночи, пока не сговорились на том, что пора идти.
глава 20
Глава 20. О птичках. (суббота, продолжение рабочего дня).
Предупреждения: если помните, души забывает прошлую жизнь, попав в Общество душ (за редкими исключениями). Ну и ООС, конечно.
- Ух, неужели успели? – удивленно выдохнул Абараи, спрыгнув с подоконника. – Ну, Иккаку…
- Ладно тебе, Юмичику тоже… - начала Тидори, но прервалась. – Рендзи, взгляни на часы. Мы опоздали. На пять минут.
- Как ты любишь говорить? Начальства нет, стало быть, не пропалились.
- Добрый день, тайчо! – улыбнулась Асобу вошедшему.
- Пятый офицер? Почему вы еще здесь? – недовольно спросил Кучики.
- В каком… - начала Тидори.
- Асобу-сан! – ворвался в секретарь в кабинет. – Там ваши «птенчики»…
- Что, опять?! – закричала она и выпрыгнула в окно, следовать за реяцу.
- Тайчо…
- Фукутайчо, проследите, - Абараи ухмыльнулся и последовал за Тидори.
Бьякуя неслышно вздохнул. «Когда эти двое поймут, для чего существуют двери?»
***Через семь улиц от Бьякуи.
- Зачем тебе это, Гриммджо? – устало и без любопытства спросил Улькиора. Ничего необычного. Сейчас Шиффер собственноручно покалечит кошака, чтобы после самому же лечить. Сколько можно?
Гримм не ответил. Издав довольный рык, он снова ринулся в нападение.
- Сколько тебе повторять, Джагержак? Хорошее, качественное нападение не может быть гарантией победы, пока ты даже не вспоминаешь о защите, - Улькиора зашел за спину офицера из шестого и плашмя ударил катаной по лопаткам. Было и больно, и обидно – Шиффер даже не использовал сикай.
- Чего ты там бормочешь, пародия на бледную поганку?
- Сокацуй! – Джагержак едва успел уклониться.
- Черт! Как же ты достал, а, гот-недоделок!
- Уля, Гримм! Пррекратить немедленно!!! – крикнула что есть сил Асобу, подкрепляя приказ ругательствами, пока никто не слышит. Хотя вряд ли кто-то ее не слышал, кроме слишком уж отдаленных районов Руконгая. Все же, иногда она была слишком громкой.
Двое синегами, которых она лично выбрала в шестой отряд три года назад, зажимали уши руками, не сдержав брызнувших от неожиданной боли сердитых слез. Шиффер посмотрел на свою правую ладонь. Потом на левую. Так и есть, в крови обе. Не вставая, перебрался к скорчившемуся кошаку, аккуратно взял того за запястья, потянул посмотреть. Та же беда. Улькиора печально посмотрел на Тидори, потом на Абараи. Лейтенант шестого вовсю лыбился. Вот кого ничто не берет…
Улькиора видел, что его экс-наставница что-то говорит, укоризненно качая головой, но, разумеется, ничего не слышал, а потому и ответить не мог. Девушка подошла, продолжая говорить. Шиффер скорее чувствовал, чем знал, что сейчас его будут лечить. А потом он вылечит этого идиота Гриммджо.
- А я слышала, ты был такой же дикий и бешенный, - наконец расслышал Улькиора. Боль уходила. Дышать становилось легче.
- Не такой же. Просто во мне время от времени просыпается что-то подобное, - отозвался Абараи.
- И когда это подобное просыпалось последний раз?
- Полгода назад. С Куросаки подрался.
- А до этого? – с улыбкой поинтересовалась Тидори.
- Еще три месяца назад. Ичиго достал.
- А до этого? – едва не смеялась офицер Асобу.
- Еще две недели. Этот недосинегами… - тут она покатилась со смеху, постанывая и держась за живот. Залечивающий наглого кошака Улькиора выглядел растерянным слегка улыбаясь.
- Ой, мама, роди меня обратно, - взвыла Тидори, вытирая слезы смеха. – Как же вы все его любите-то, а! Бесподобно!
*** после, суббота
Инцидент оказался «исперчен» таким интересным образом. Нему получила кучу новых данных, а вечерний разговор Кучики и Тидори перед концом рабочего дня Абараи подслушать не смог, ибо был отправлен капитаном в девятый отряд, дабы «доставить важную дополнительную информацию».
*** в ожидании ночи, суббота
- Давненько мы там не были, - вздохнул Рендзи, играя с волосами подруги под тем же самым деревом, где они после обеда сидели. – И она больше так не улыбается.
- Это грустно, - пробормотала Тидори.
- Очень, - согласился Абараи, подергав девушку за хвост. Почему она сама распускает волосы лишь для того, чтобы сменить прическу? – Знаешь, скоро годовщина того решения…я хотел бы закончить к тому времени задание, и быть здесь. С ней. И…
- А вот и мы! – устало и удовлетворенно выдохнул Юмичика, прислоняясь к стволу собирающейся цвести старушки.
- Как там с «птенчиками»? Разобрались? – спросил Иккаку.
- Конечно, - привычно ответил Абараи, стягивая резинку с волос Тидори.
- Кстати, о птичках…А какие у них в Эспаде были номера?
- Тидори, это уже не важно, - отозвался Мадараме.
- Шиффер – четвертый, а киса был шестым, - ответил Юмичика.
- Понятно…значит, эти двое остались с прежними цифрами, - пробормотала Тидори. Абараи начал массировать кожу ее головы.
- Она что, мурлычет? – шокировано прошептал Аясегава. Рендзи согласно моргнул, устало улыбаясь. Это был долгий день…
- Действительно, - оскалился Иккаку и обернулся к сидящему рядом Юмичике. Тот кивнул.
Ну все, завтра об этом будет знать весь Сейретей и половина Руконгая, если не больше. Долгий день догорал, но продолжался.